Чего-то не сидится мне и чего-то хочется мне сегодня. Коль уж вошёл в моё тело Артём под номером 38, то не сдержать мне его более. Долго висел он на цепях, много тысяч сотен десятков лет. Но сегодня я вошёл в его подземелье, расковал его цепи и дал выпить ему 38 вёдер воды моей судьбы.
И вот могучее чудовище заполонило всё моё пространство и требует большего. Требует капризно и властно глаголить моим горлом с миром.
Хочет поговорить про то, как наступает момент в жизни каждого, после которого позади остаётся только Москва. После которого любой манёвр равняется к попытке бегства. Когда уже заградотряд настолько озверел, что не позволит сделать ни шагу назад. Когда жизнь можно жить только набело, начисто, и любая грязь под ногтями и под ногами будет восприниматься набело и начисто, как проект жизни, а не как досада.
И вот такой момент, который до этого с ужасом ожидал подобно проклятью, подобно Року, подобно чему-то, против чего невозможно бороться, что настигает с ужасающей безжалостностью, с ужасающей улыбкой, полной клыков, с ужасающим карканием, полным жадности предвкушения пира надо мной; такой момент, наступив, вдруг открывается во всём благословении боли и блаженства, исступления и наслаждения. Потому что точка бифуркации пройдена, и дальше остаюсь только я.
Это самое остриё меня, после которого остаётся лишь выпрыгнуть в Космос и полететь навстречу бесконечности конечного и в этом прекрасного существования. Где любое непонимание меня мною будет встречено собою как Я.
Где невозможно быть ненастоящим. Где уже жалость к себе и любые шаги назад открываются, хохоча как жерло к себе. Где уже нет стремления ко лжи, добру, удобности, конформизму, предательтсву себя, потому что любой акт самообмана расшифровывает сам себя скорее, чем сбывается. Потому что сзади стоит самый гуманный в мире заградотряд и улыбается мне пулемётным огнём, бесконечным пулемётным пламенем с бесконечными патронами. А что ж за чудесные ленты у этих безжалостных чекистов моей совести?
Это ленты с надписью: "С днём рождения, Артём, ты уже точно перевалил за середину своего срока. И твой конец уже летит к тебе со скоростью выстрела. Иди-ка вперёд. Нет, не к бессмертию. К своей смерти. И тогда настигнешь себя. Каждый момент движения вперёд ты будешь настигать себя. И каждый момент, когда решишь отдохнуть, когда захочешь обрести покой, когда захочешь освободиться от пут долга, каждый момент, когда решишь заснуть на дороге, каждый момент, когда решишь быть как все, каждый момент, когда попытаешься излечиться от жестокости существования, ты вдруг ощутишь предательский удар в спину. Это мы, дружок, это мы."
И вот я растворяюсь. Я отдаюсь бурному и убийственному течению реки под названием Моя Жизнь. Я соглашаюсь с несправедливостью, с гадостью, с грязью и мерзостью. С жутью. С ужасом. С блядством этой пошлой суки. И я люблю её.
Почему бы и нет? Она чертовски хороша. До мурашек. Вот, опять улыбается.
И вот могучее чудовище заполонило всё моё пространство и требует большего. Требует капризно и властно глаголить моим горлом с миром.
Хочет поговорить про то, как наступает момент в жизни каждого, после которого позади остаётся только Москва. После которого любой манёвр равняется к попытке бегства. Когда уже заградотряд настолько озверел, что не позволит сделать ни шагу назад. Когда жизнь можно жить только набело, начисто, и любая грязь под ногтями и под ногами будет восприниматься набело и начисто, как проект жизни, а не как досада.
И вот такой момент, который до этого с ужасом ожидал подобно проклятью, подобно Року, подобно чему-то, против чего невозможно бороться, что настигает с ужасающей безжалостностью, с ужасающей улыбкой, полной клыков, с ужасающим карканием, полным жадности предвкушения пира надо мной; такой момент, наступив, вдруг открывается во всём благословении боли и блаженства, исступления и наслаждения. Потому что точка бифуркации пройдена, и дальше остаюсь только я.
Это самое остриё меня, после которого остаётся лишь выпрыгнуть в Космос и полететь навстречу бесконечности конечного и в этом прекрасного существования. Где любое непонимание меня мною будет встречено собою как Я.
Где невозможно быть ненастоящим. Где уже жалость к себе и любые шаги назад открываются, хохоча как жерло к себе. Где уже нет стремления ко лжи, добру, удобности, конформизму, предательтсву себя, потому что любой акт самообмана расшифровывает сам себя скорее, чем сбывается. Потому что сзади стоит самый гуманный в мире заградотряд и улыбается мне пулемётным огнём, бесконечным пулемётным пламенем с бесконечными патронами. А что ж за чудесные ленты у этих безжалостных чекистов моей совести?
Это ленты с надписью: "С днём рождения, Артём, ты уже точно перевалил за середину своего срока. И твой конец уже летит к тебе со скоростью выстрела. Иди-ка вперёд. Нет, не к бессмертию. К своей смерти. И тогда настигнешь себя. Каждый момент движения вперёд ты будешь настигать себя. И каждый момент, когда решишь отдохнуть, когда захочешь обрести покой, когда захочешь освободиться от пут долга, каждый момент, когда решишь заснуть на дороге, каждый момент, когда решишь быть как все, каждый момент, когда попытаешься излечиться от жестокости существования, ты вдруг ощутишь предательский удар в спину. Это мы, дружок, это мы."
И вот я растворяюсь. Я отдаюсь бурному и убийственному течению реки под названием Моя Жизнь. Я соглашаюсь с несправедливостью, с гадостью, с грязью и мерзостью. С жутью. С ужасом. С блядством этой пошлой суки. И я люблю её.
Почему бы и нет? Она чертовски хороша. До мурашек. Вот, опять улыбается.
Комментариев нет:
Отправить комментарий